Единственная женщина-цадик среди всех хасидских дворов

Вернуться к разделу "(Не)обычная персона"

Вернуться к общему разделу "История"

Автор:

Николай Буланый, 2020

Образ еврейской женщины в традиционном обществе обычно сводится к персонажам Менделе Мойхер-Сфорима или Шолом Алейхема, где они лишь хранительницы традиций и семейного очага. Поэтому, на первый взгляд, «мужской мир» с его молитвами, изучением Торы, Талмуда и т.п. был закрыт для женщин. Тем не менее, еще с XVI в. встречались женщины, которых называли цогерке, или фирцогерин, и которые писали молитвы (тхинот) на идише, вели молитвы и проводили уроки среди женской половины синагоги. Мудрецы как одобряли такие «дополнительные» заповеди (р. Авраам бен Довид, Рабейну Там), так и запрещали их (Рамбам, Меир из Ротенбурга).

Уникальным примером подобной цогерке, является Хана-Рохл Вербермахер, более известная как Людмирская Дева, жизнь которой легла в основу многих произведений литературы и кино. Согласно преданиям, она родилась 1806 г. в штетле Людмир (ныне Владимир-Волынский) в состоятельной семье чернобыльского хасида Монеша. Истории о чудесной беременности, божественном вмешательстве, неверном определении пола ребенка и др. являются фольклорными напластованиями на биографии Ханы-Рохл. Девочка ходила в хедер и ее обучали родители. Она сама выучила иврит, с детства носила талит, а после бат-мицвы накладывала и тфилин. В этот период она получает на такие действия благословение раввина и совершает чудо, определив трефность мяса, купленного у шойхета.

Популярная в литературе ХІХ в. история о любви парня и девушки, изучающих Тору, вошла и в биографию Ханы-Рохл. Молодые не были имущественно равны, но помолвка состоялась. Единственным препятствием стала смерть матери. После этого события девушка начала все больше времени молиться на еврейском кладбище. Как-то она уснула там после долгих молитв, а проснувшись, почувствовала кого-то рядом. Убежав домой, Хана-Рохл впала в забытье, и лишь благословение чернобыльского ребе вернуло ее к действительности. В дальнейшем, она поведала, что была на небесном суде, где ей дали новую душу. Таким образом, Хана-Рохл стала реинкарнацией одного из цадиков прошлого. Впоследствии, эта история легла в основу знаменитого «Диббука» С. Ан-ского и его многочисленных адаптаций и экранизаций.

В период между смертью матери и отца (12-19 лет) Хана-Рохл жила аскетично и занималась исцелением больных в доме по ул. Фарной. Когда же нуждающихся в лечении и проповеди стало очень много, ее отец построил для дочки Бейт га-Мидраш для изучения Торы. Ее популярность среди жителей росла, но росла и конкуренция с главным раввином штетла – Моше Людмирским, которого поддерживали богатые евреи.

«Неприличное» поведение Ханы-Рохл из-за расторгнутой свадьбы, лечение исключительно бедных и угроза херема за ношение ею талита и тфилин свело Монеша Вербермахера в могилу. Хана-Рохл стойко пережила эту утрату и лично прочла кадиш на могиле отца. С этого момента ее стали называть в штетле «святой девой» и «Людмирской Девой», сначала недоброжелатели, а потом и ее сторонники. Но Хана-Рохл не обижалась на недоброжелателей и говорила, что «те, кого на жизненном пути сопровождают праведные мысли, не одиноки и не несчастны, поскольку их благородные мысли защищают их от одиночества».

«Людмирская Дева» на свои деньги строит кирпичный штибл, где исцеляет и проповедует из-за приоткрытой двери, что соответствовало не только цниюту, но и традиции самоизоляции цадиков от окружающих. Помимо этого, она работает в штибле даяном (судьей). Вокруг Ханы-Рохл организовалась община, которую называли «хасидами Людмирской Девы». По мере роста ее славы, она все больше принимала на себя функции цадика – принимала квитлехи (записки с просьбами), проводила тиш (шабатние приемы хасидов), передавала шираим (остатки от еды Ребе) и т.п.

В отличие от других цогерке, Хана-Рохл принимала не только женщин, но и мужчин. В период 1825-1831 гг. она активно путешествует по окрестным штетлам с проповедями. Тогда же возникают ее знаменитые жизненные принципы о том, что «нельзя разумом охватить чистую мысль, идущую от сердца», «каждый миг существует сам для себя» и «кто не видит Бога везде, тот не видит его вообще».

Разные направления хасидизма начинают обсуждать деятельность женщины-цадика. Так, ХАБАДники приводили Хану-Рохл как пример уважения духовности женщин, а многие раввины (Исаак из Ленчны, Мордехай Тверской и Яков-Арье Ковельский) хотели лично встретиться с ней. Несмотря на это, многие осуждали поведение Ханы-Рохл и призывали её принять жизнь традиционной женщины. Опасность заключалась в сходстве деятельности Ханы-Рохл с Е. Франк и ее последователями, считавшими важным равенство мужчин и женщин, а также поощрявших совместное изучение Торы. Тогда же усиливаются слухи о вселении в Хану-Рохл диббука, появляются легенды о посещении ею униатского монастыря св. Ильи, что было обвинением в отходе от иудаизма.

Не последнюю роль в распространении подобных слухов сыграл и раввин Моше Людмирский. Уже после его смерти в Людмире еще больше обострились отношения между богатыми и бедными, на что повлияли и рекрутчина, эпидемия холеры и польское восстание. «Людмирская Дева» оставалась защитницей бедняков штетла, что вызывало сопротивление местного кагала.

Обострился вопрос и о замужестве Ханы-Рохл. Лишь благодаря влиянию Мордехая Тверского, который в 1830-1833 гг. посетил Людмир и встречался с женщиной-цадиком, замужество состоялось. Избранником якобы стал ее помощник, которому она отдала штибл и свои тфилин с талитом. По другой версии она вышла за старого сойфера Моше Довида и сразу попросила мужа подписать разводное письмо (гет). Известно, что перед хупой Хана-Рохл была крайне аскетичной и не принимала никого, однако в день свадьбы она совершила чудо исцеления больного ребенка.

После хупы они с Моше не жили как муж с женой, хотя слухи ходили о том, что Хана-Рохл уже не девственна. Она же продолжала принимать людей в штибле, хотя и потеряла свой «небесный голос». Хупа значительно понизила авторитет Ханы-Рохл, и многие перестали приходить к ней за чудесами, хотя и считали ее цадиком. «Людмирская Дева» продолжала молиться и соблюдала прочие заповеди как прежде, но сопротивление раввинов и слухи об исчезновении ее дара привели к опустению штибла.

Период после гета и до переезда в Эрец-Исраэль, т.е. с 30 и до 53 лет, вообще не упоминается о Хане-Рохл в биографиях и фольклорной традиции. Лишь официальные документы позволяют установить, что она жертвовала средства для создания общины евреев Волыни в Иерусалиме, и указано место штибла на карте Владимира-Волынского 1840 г. – «дом Хаи Рохели Рабиновны», т.е. «рабанит», как обычно называли жену раввина. Причины переезда в Эрец-Исраэль остаются также неизвестными, но исследователь М. Унгер считал, что это было решением людмирских раввинов. Хана-Рохл продала все свое имущество и передала штибл городской общине, которая, в свою очередь, отдала его чернобыльским хасидам. Сообщается, что при ее отъезде евреи передали с ней много квитлех.

Пребывание Ханы-Рохл в Эрец-Исраэль значится в переписи Моше Монтефиоре за 1875 г. и в списке вдов волынского колеля Иерусалима. Так, в переписи есть данные о «hа-рабанит hа-цадекет Ханне Рохели», приехавшей в 1859 г. Описывалась она как «женщина из влиятельной семьи». В списке же колеля указано, что «hа-рабанит Рохель Ханна» прибыла в Палестину в 1863 г. В этих источниках Хана-Рохл указана как вдова, однако муж не значится, а также указано, что с ней был один член семьи.

Израильский период освещен намного лучше людмирского. Там Хана-Рохл снова вступила в брак (длился до 1866 г.), проживала сначала на ул. Хеврон, а затем – в Меа Шеарим, где опять была раввином, собирала тиш, а также завела писаря для сочинения квитлех. Местом ее молитв стала синагога Хурва. Помимо этого, Хана-Рохл часто посещала могилу Рахели и ежедневно молилась у Стены Плача, облачаясь в талит и надевая тфилин. Ее последователями стали, кроме ашкеназских женщин и мужчин, также и сефардские. Тогда же Хана-Рохл стала изучать каббалу, но, по легенде, пророк Элиягу не позволил ей по тайным ритуалам привести Мошиаха.

В Эрец-Исраэль женщина-цадик прожила до 90-93 лет и, согласно иерусалимским документам, скончалась 29 июня 1888 г. (хотя исследователи приводят даты – 1892, 1895 и даже 1905 гг.). Похоронили «Людмирскую Деву» на Масличной горе. На ее могилу в йорцайт зажигали свечи и приносили квитлех. По воспоминаниям, могила стала местом паломничества на долгие годы. Но в 30-е – 40-е гг. ХХ в. могилу разграбили (или уничтожили), и никто не мог ее найти. Лишь в 2004 г. благодаря Натаниэлю Дойчу удалось обнаружить и реставрировать мацеву Ханы-Рохл.

Необычная судьба и жизнь Ханы-Рохл легла не только в основу народного фольклора и произведения С. Ан-ского. История рыжеволосой, худощавой маленькой женщины-цадика стала основой для детских книг, пьес (Л. Малех), стихотворений (К. Клигер, Я. Глатштейн), романов (Й. Тверской, Г. Вейлер) и др.

Наиболее знаменитым литературным воплощением стал роман нобелевского лауреата Башевиса-Зингера «Шоша». Подробно ее биография представлена в его рассказе «Ентл – мальчик из ешивы», где описана жизнь девочки, после смерти отца принявшей имя Аншель и полюбившей ешиботника Авигдора. После того как обнаружили, что она женщина, ее отправили в другую страну. Современники знают об этой удивительной женщине и благодаря экранизации данного рассказа не менее знаменитой актрисой Б. Стрейзанд (фильм «Йентл»). Благодаря фильму в медицине появился термин «синдром Йентл».

Так или иначе, странная история с переодеванием девочки в мальчика ради изучения Торы до сих пор вызывает не только читательский интерес, но и исследовательские проекты по поиску фактов жизни Ханы-Рохл. Именно благодаря литературному интересу ученым удалось восстановить не только биографию, но и судьбу ее наследников. Так, С. Городецкий, Н. Дойч, Э. Таубенхаус, Х. Кроль выяснили, что Хана-Рохл была замужем за Шломо Бардахом, от которого у нее были дети, а внучка женщины-цадика Хая стала женой купца и жила с семьей в Людмире вплоть до Холокоста.

Хотя деятельность Девы не повлияла на жизнь женщин Людмира, многие источники ортодоксов считают Хану-Рохл примером уважения религиозного равенства, называя ее «единственной женщиной-раввином» и единственным цадиком, отказавшимся от хупы.

«Людмирская Дева» Хана-Рохл Вербермахер